olnud | Отцы и дети: наука

В лаборатории тихий скандал. Аспирантка подготовила и почти сдала в печать статью с сотрудником МГУ – в обход научного руководителя. Материалы сугубо ее, результаты довольно интересные, заслуживают пары строчек в учебнике. Понимая, что она сама это не сможет преподнести в достойном виде, и у руководителя не тот уровень (реально не тот), аспирантка обратилась за помощью к хорошему зоологу с «набитой» на такие вещи рукой. Руководитель обиделся, дело дошло до директора… Я задумался: у нас давно «прижились» специфические для восточных стран традиции априорно включать руководителя в статьи. В Японии иначе вообще невозможно, а у нас – по-разному. В идеале руководитель хочет, чтобы аспирант после защиты был самостоятелен как ученый от начала эксперимента до последней точки в рукописи статьи. Но это в идеале. В реальности «разрыв» аспиранта и руководителя часто протекает болезненно. Часто аспиранты перестают отдавать себе отчет, что работают на материалах руководителя, используют его неопубликованные идеи. И все же, на мой взгляд, чаще ревность и обиды исходят от «скромного» желания руководителя и дальше делать черновую работу руками своего аспиранта. Такие мысли иногда посещают и меня, хотя парадокс в том, что чем активнее аспирант как исполнитель, тем больше у него собственных амбиций после защиты.
Есть еще другой случай – у нас он пока не актуален, т.к. институт относительно молодой. А вот, скажем, в ЗИНе руководители, которым за 60, нередко боятся, что аспирант после защиты их подсидит. Не буду голословным и приведу выдержку из письма одного д.б.н. из ЗИНа: «…. что для ЗИНа и характерно - у нас никто не занимается педагогикой, а своих аспирантов руководители, за редким исключением, традиционно топили, как котят, чтоб место не заняли».
П.С. У меня большие опасения, что аспирантка начнет искать другого научного руководителя и обратится ко мне. И вот тут уже встанет совсем другая проблема – не «Отцы и дети», а «Братья Карамазовы».